Осень

Дверь была открыта. Осень вошла, провела рукой по своей шали, брошенной на спинку стула – вчера она не заметила, как случайно оставила её. На подоконнике в горшках с пересохшей землёй перебивались оранжевые бархатцы и мелкие сиреневые астры; на столе остался скомканный прошлогодний билет на автобус. Осень выбросила билет в мусорную корзину, полила цветы и вышла прогуляться.
Девчонки надели белые гольфы и приютили большие белые банты на своих головах, как цветок циннии держит на себе бабочку-белянку. Мальчишки, пока не избавившись от веснушек, но прикрыв перемазанные зелёнкой коленки длинными форменными брючками, пытались степенно шагать в школу. Это у них получалось плохо. Периодически они перепрыгивали через лужи, а потом доставали маленькие зеркальца и перебрасывали озорные солнечные зайцы девчонкам в гольфах.
Воздух был тёплым и бархатным на ощупь. После него вода в море казалась шёлком – чуть прохладнее, чуть глаже, чуть отстранённее.
Осень привычным жестом развернула свою цыганскую шаль и танцующей походкой, звеня монистами из липовых листочков - ай, нанэ-нанэ-нанэ! - вошла в парк.
Парк был увешан лучшими полотнами импрессионистов.  Деревья вежливо перешёптывались со своими отражениями в воде; им было приятно встретить собеседника с точно такими же взглядами на модные тенденции сезона. Пахло грибницей, землёй, прудом, хмелем и немножко костром.
Бабушки собирали листья для гербариев и букетов. Внуки играли опавшими листьями в футбол и требовали новых ярких зонтиков, чтобы понарошку играть в дождь. Белки суетливо бегали по стволам, ища, куда бы спрятать жёлуди, с неба лилось протяжное грустное курлыканье. Небо сморщилось и заплакало, переполненное чувством предстоящего одиночества.
Яркая осенняя шаль истончилась в газовую косынку, сквозь которую проглядывали чёрно-коричневые ветви деревьев, как причудливые, авторской работы, вешалки для одежды. Осень повязала косынку на шею, под плащ, и раскрыла зонт.
На подоконниках, подвинув горшки с отцветшими бархатцами, распустились женские лица, освещённые пламенем фигурных и самых простых свечек; лица были мечтательными и грустными, с отражениями дорожек дождя на щеках и ожидания чуда в глазах.
Ветер пытался ворошить линяющую, жёлтую и влажную шёрстку лужаек.
Осень зябко передёрнула плечами под кофтой крупной ручной вязки и сложила в камине чурочки шалашиком, потом колодцем, а потом и звездой.
В приоткрывшуюся дверь заглянула Зима.
- А-а, ты уже всё приготовила, - сказала она Осени. – Ну, тогда до завтра.
- Да ладно, чего уж там, - ответила Осень, - оставайся. Куда ты на ночь глядя пойдёшь…
- Красиво, – кивнула на разгорающуюся в камине звезду Зима.
По стенам кружились отблески огня. За окном кружились снежинки.